Репортаж из послезавтра

Фильм «Послезавтра» я смотрела в июне. На улице стояла чудесная летняя погода: +6 и дождь. Надо сказать, меня всегда трогают попытки москвичей изобразить лето, фланируя в футболочках в 10-градусную жару. Но на этот раз они сдались и уныло бродили в куртках и под зонтиками.

Почему в результате глобального потепления мы замерзаем, ученые знали и раньше, но фильм «Послезавтра» сделал эту информацию достоянием широких масс. В результате таяния ледников изменяется соленость Северного Ледовитого океана, что самым печальным образом влияет на Гольфстрим – теплое течение, которому полагается смягчать климат в северной части Европы. В результате ослабления Гольфстрима там случаются давно забытые морозы и невиданные снегопады. Впрочем, о предсказанном в фильме «новом ледниковом периоде» речь не идет – просто в Европе будет теплеть медленнее. А вот что касается катастроф – это пожалуйста.

Даже во время съёмок фильма реально происходили бедствия, напоминающие описанные в сценарии: в Китае – буря с градом размером с яйцо, в Европе – «наводнение столетия», вызванное трехнедельными проливными дождями; в 13 штатах США за один день пронеслись 75 торнадо, а съемочная группа и актеры четыре месяца страдали от одной из самых холодных зим в истории Монреаля. К тому же в марте 2002 года один из ледяных шельфов Антарктики обрушился в океан – через несколько недель после того, как подобная сцена появилась в сценарии. «Мы тогда шутили, что нам надо поскорее начинать съёмки, иначе придётся переходить на документалистику», – вспоминает режиссер фильма Роланд Эммерих.

Вообще с погодой творится что-то неладное, и не нужно быть метеорологом, чтобы это заметить. То мороз, то жара, то наводнение, то еще какая-нибудь напасть. Естественно, человечество решило, что с этим нужно что-то делать. В 1997 году большинством государств был принят Киотский протокол, согласно которому все развитые страны должны уменьшить промышленные выбросы на 5% и более от уровня 1990 года. Впрочем, наиболее ретивые защитники экологии тут же заявили, что этого мало, и призвали уменьшить их на 60%, но их, по понятным причинам, никто не послушал. Даже в нынешнем виде главный «загрязнитель воздуха» – США – протокол так и не подписали.

Но что тут говорить о странах с их мешаниной политических и экономических интересов, когда даже ученые не могут договориться, что происходит и чего в результате ждать. Казалось бы, все понятно даже ребенку: определенные газы в верхних слоях атмосферы (пары воды, СО2, метан, и др.) пропускают солнечные лучи видимой части спектра, а тепловые, невидимые, поглощают, не давая теплу улетучиваться в космос и создавая тем самым парниковый эффект. Занимаются они этим с тех пор, как у Земли появилась атмосфера, иначе на поверхности планеты было бы градусов на 30 холоднее, чем сейчас. Но в последнее столетие в результате деятельности человека этих газов стало существенно больше, что вызвало глобальное потепление, которое сознательная общественность и призывает побыстрее остановить.

Но все не так просто. Начнем с того, что изменения климата Земли происходили и раньше, когда человек на погоду повлиять уж точно не мог (если, конечно, не учитывать костры, на которых жарили мамонтов). Известно, что когда-то за Полярным кругом водились крокодилы, а на месте тайги шумели тропические леса (впрочем, были времена, когда, наоборот, замерзал Босфор и даже Нил). А заснеженную Гренландию назвали «зеленой землей» совсем не в насмешку. Она и вправду зеленела в IX веке, когда ее открыли викинги. После этого они еще несколько столетий там жили и занимались сельским хозяйством, пока все не испортил очередной «малый ледниковый период», который продолжался с XIV по XIX век. Пик его пришелся на времена Петра Первого. Тогда по каналам в Голландии катались на коньках, Темза замерзала, а уж в России мороз запросто мог случиться летом и погубить весь урожай. Так что период времени, в который мы с вами живем, климатологи называют «межледниковьем» и предупреждают, что он однажды закончится и снова станет холоднее.

Все эти колебания температур объясняются глобальными причинами: изменением солнечной активности, наклона земной оси, наличием пылевых облаков в космосе, извержениями вулканов и т.д. При этом многие ученые считают, что увеличение концентрации «парниковых» газов – не причина, а следствие потепления. При повышении температуры они освобождаются из Мирового океана (в котором, кстати, растворено в 60 раз больше СО2, чем в атмосфере, на фоне чего все наши промышленные выбросы оказываются каплей в море) и из тающей вечной мерзлоты (которая является таким же резервуаром углерода, как все леса Земли, вместе взятые). Ну, а высвободившиеся газы, в свою очередь, еще больше увеличивают парниковый эффект...

Кроме того, запускается еще один механизм увеличения температуры. Из-за таяния снега и льда на полюсах уменьшается альбедо – отражающая способность поверхности земли. Собственно, в Арктике потому так и холодно, что снег и лед отражают большую часть солнечного света, и земля не согревается. А вот когда на месте льда окажется темная гладь воды, а на месте ослепительно-белой тундры – лес, они будут поглощать гораздо больше солнечных лучей, усиливая потепление. С другой стороны, обнаружено, что перегревающаяся Арктика сама себя успешно охлаждает. В то время как нижние слои тропосферы теплеют, верхние, наоборот, становятся холоднее, и циркуляция между ними ускоряется.

Это далеко не все процессы, влияющие на климат Земли. Однако и из этого понятно, что общая картина гораздо сложнее, чем та, которую обычно рисуют газеты. Стоит поговорить еще об одной из популярных «страшилок» – затоплении побережий из-за таяния полярных льдов. Но дело в том, что из-за глобального потепления растают прежде всего не ледовые щиты Антарктиды и Гренландии, а льды Северного Ледовитого океана. А они, между прочим, уже и так в воде. Помните, что такое «верхушка айсберга»? Это его меньшая часть, которая торчит над водой из-за разной плотности воды и льда. Растаяв, айсберг займет ровно тот же объем, что раньше – его подводная часть. Пишут также, что потоп грозит человечеству не из-за таяния ледников, а из-за того, что океанская вода, нагреваясь, расширяется. Но ведь она при этом еще и испаряется сильнее. И вся «лишняя» вода будет выпадать на сушу в виде осадков.

Изучение разных периодов истории Земли показывает, что океан иногда затоплял сушу, но это совершенно никак не зависело от концентрации парниковых газов и количества льда на полюсах. Причиной «потопов» было изменение объема чаши Мирового океана из-за тектонических процессов, поднятия и опускания океанского дна. Так что если когда-нибудь океану вздумается затопить половину материков, то наши дымящие трубы не будут иметь к этому никакого отношения.

Надо сказать, наблюдения это вроде бы подтверждают. Известно, что за период с 1980 года площадь льдов Северного Ледовитого океана сократилась на 10%. При этом количество осадков, выпадающих в США и странах СНГ выросло тоже на 10%, а подъем уровня Мирового океана оказался меньшим, чем ожидали – примерно 0,6 мм в год (6 см за столетие).

Правда, успокаиваться рано. Хотя бы потому, что обещанные «осадки» собираются быть не в виде ласкового грибного дождика, а, наоборот – ливней, града, сильных снегопадов и метелей. Все это, в свою очередь, вызовет наводнения, сели и оползни. Ожидаются также шторма, тайфуны, смерчи и ураганы. Однако обещают, что Сахара в результате расцветет (хотя в некоторых местах, наоборот, будут засухи). Ну и, разумеется, в Подмосковье будут расти арбузы, а в Англии – виноград. Правда, беспокоит судьба железных дорог и городов Сибири, построенных на вечной мерзлоте, которая, того и гляди, превратится в болото…

В общем, наверное, неплохо, что фильм «Послезавтра» с его картинами ужасающих катастроф привлек всеобщее внимание к изменению климата Земли. Во всяком случае, ученые довольны, что теперь на исследования по этой проблеме найдутся деньги, и скоро мы, возможно, узнаем, что творится с планетой и чего нам ждать в течение ближайших ста лет.

Честно говоря, на меня в фильме самое большое впечатление произвели не град в Токио, смерчи в Лос-Анджелосе или замороженный Нью-Йорк. Потому что глобальные бедствия, по большому счету, от нас не зависят. По-настоящему трагичной мне показалась сцена «исхода» из библиотеки: множество людей уходят на юг, не зная, что их ждет верная гибель. Сэм, сын главного героя, палеоклиматолога Эдриана Холла, пытается их остановить: отец предупредил его, что надвигается снежная буря, несущая смертельный холод. Единственная возможность выжить – остаться в помещении у огня. Но мальчишку-школьника никто не слушает. Его отец для них – не авторитет. В библиотеке остается лишь горстка людей, которая и спасается в финале.

Почему-то люди склонны поступать «как все», даже если подозревают, что это плохо кончится. «…Широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими, … тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их». Во времена, когда были произнесены эти слова, люди смотрели на мир не так, как мы. Они считали себя не сильнее какой-нибудь саранчи, но верили, что Бог по молитве может остановить Солнце. Мы же самоуверенно думаем, что можем изменить климат Земли, но почти не обращаем внимания на состояние собственной души и смеемся над словом «грех». А между тем в ХХ веке в результате человеческих злодеяний погибло гораздо больше людей, чем из-за всех стихийных бедствий, вместе взятых.

Библия ничего не пишет о грядущих изменениях климата – не это грозит человечеству. Оно успешно переживало и холодные, и теплые времена. По-настоящему апокалиптическое значение для нас будет иметь другой глобальный процесс. Иисус предупреждает, что в последние времена «из-за умножения беззакония во многих охладеет любовь». Такое вот глобальное похолодание. Мы не замечаем его, потому что уже привыкли к его ледяному дыханию. Но подумайте – что происходит с миром, если остывает даже семейный очаг, средоточие человеческой любви? Если распадаются браки, а родители хладнокровно решают, кого из собственных детей оставить жить, а кем пожертвовать ради благополучия семьи, избавившись от «нежелательной» беременности? Если мать, увлеченная карьерой, предпочитает чтобы детей воспитывал телевизор, с экрана которого льются жестокость и зло?

Воздействие наших поступков на моральный климат общества – предмет не менее сложный и запутанный, чем влияние нашей промышленности на состояние планеты. Не знаю, что лично я могу сделать с глобальным потеплением – разве что окна плотнее закрывать и пешком больше ходить. Совсем другое дело – «погода в доме». Если вы уже чувствуете, что она портится, а к сердцу подступает холод – самое время прислушаться к словам Отца!