Из Нарнии с любовью

Детская сказка — самый надежный путь в бессмертие. Конечно, написать великий роман тоже хорошо, но, боюсь, не всякий, например, одолел «Войну и мир». Да и много вы видели тех, на кого серьезно повлияла взрослая книга? Зато каждый, не задумываясь, назовет любимую сказку. Золушка, Буратино и Муми-тролль населяют наши мечты, участвуя в формировании — страшно сказать — нашей бессмертной души. Поэтому любому дальновидному писателю следовало бы попробовать себя в этом жанре. Но нередко лучшие сказки в мире сочинялись случайно, без намерения создать шедевр, просто для развлечения своих или знакомых детей. Так начинали и Льюис Кэррол, и Астрид Линдгрен, и Джон Р.Р. Толкиен…

А вот друг Толкиена Клайв Льюис отнесся к делу серьезнее. Он вообще считал, что сказка — «лучшая в искусстве форма для того, о чем ты хочешь поведать». Правда, его первая сказка «Лев, колдунья и платяной шкаф» Толкиену не понравилась: в одной книге фавны, кентавры, гномы, великаны, говорящие животные да еще и Санта-Клаус в придачу! Однако то, что оскорбляло тонкий вкус автора «Властелина колец», сегодня уже никого не удивляет, и Голливуд запросто стравливает Чужого с Хищником или собирает в одном фильме героев нескольких романов.

Кстати, в отношении к экранизации собственных творений друзья были единодушны: оба считали, что кино все испортит. Льюиса приводила в ужас перспектива увидеть актера в мохнатом костюме в роли Аслана. Но с того времени технологии существенно продвинулись вперед, и кинематографисты сочли, что пора-таки взяться за сказочные миры всерьез. Так друзья-писатели снова оказались вместе: вдохновившись кассовым успехом «Властелина колец», киноиндустрия добралась и до Льюиса.

Первый же фильм по «Хроникам Нарнии» принес создателям немалые прибыли и вызвал широкий спектр отзывов: от ворчания и упреков в подражательстве до восторгов и призывов немедленно всем строем отправляться в кинотеатры («Я посмотрел уже десять раз, и еще пойду!»). А говорящие бобры, похоже, понравились всем без исключения. Многие тут же обратились к первоисточнику; не сомневаюсь, что продажи «Хроник Нарнии» круто пошли вверх, как в свое время случилось с «Идиотом» и «Мастером и Маргаритой».

Что ж, радует, что люди познакомятся с еще одной хорошей книгой. Причем книга эта очень необычная. Во-первых, «Хроники Нарнии» задуманы как учебник веры, со схематичным изложением основных христианских догматов и множеством полезных сведений из области практического благочестия. При этом в них нет и следа занудства, обычного для детских произведений такого рода. И дело не только в обилии приключений и загадок. Под пером Льюиса сами нравственные прописи становятся волнующими, как открытие, и романтичными, как «Алые паруса».

Во-вторых, Льюис рискнул сделать то, на что большинство литераторов не осмеливается — а именно, вывести Бога в качестве одного из персонажей. «Вся история Нарнии говорит о Христе… Я рассуждал, что поскольку Нарния является миром говорящих животных, то Он тоже станет Говорящим Животным, подобно тому, как Он стал человеком в нашем мире. Я изобразил Его львом, потому что: а) лев считается царем зверей; б) в Библии Христос называется «Львом из колена Иудина»; в) с начала работы над книгой мне виделись необычные сны о львах».

Правда, попытаться изобразить Бога — задача, по сути, невыполнимая. Как ни умножай эпитеты в превосходной степени, не удастся передать то, для чего не подходят никакие человеческие слова. Но можно пойти другим путем — показать отраженный свет, то есть описать, как воспринимают Его люди. И вот это Льюису удалось. Согласитесь, Бог, предстоящая встреча с которым вызывает «чувство, какое бывает, когда просыпаешься утром и вспоминаешь, что сегодня — первый день каникул» — это интригует. Кстати, думаю, тем же приемом пользовался Христос, когда создавал на земле Церковь: те, кто пока не готов взглянуть в лицо Богу, могут видеть отсвет Его сияния в тех, кто общается с Ним.

И, наконец, в-третьих, где вы еще видели книгу, в которой в качестве хэппи-энда фигурирует железнодорожная катастрофа и гибель почти всех главных героев?

«— Мы боимся, что ты пошлешь нас назад, Аслан, — ответила Люси. — Ты так часто отсылал нас обратно в наш собственный мир.
— Не бойтесь, — промолвил Аслан, — разве вы не догадались?
Их сердца забились в отчаянной надежде.
— Это было настоящее крушение, — ответил Аслан мягко. — Ваши родители и вы — в том мире, Мире Теней — мертвы. Учебный год окончен, каникулы начались. Сон кончился, это утро».

И в этом особая ценность сказок Льюиса в «постхристианском» мире. Он — чуть ли не единственный, у кого можно научиться надежде, когда речь идет о смерти. Ведь обычно в сказках герои в лучшем случае живут долго и счастливо до глубокой старости. А что потом? С этим вопросом маленькие почемучки нередко остаются один на один, без какой-либо помощи от взрослых…

Это не значит, что дети, прочитавшие «Хроники Нарнии», тут же обретут настоящую веру. Но наверняка знакомство с Нарнией не пройдет для них бесследно. Возможно, позже они захотят прочесть и другие книги Клайва Льюиса, и поймут, брызги какого источника наполняют особым светом сказки о волшебной стране, которая скрывалась за дверью старого платяного шкафа.