Rock & богословие

Каким вы представляете себе магистра богословия?
Знакомьтесь, он перед вами - молодой преподаватель Херсонского Таврийского христианского института Юрий Марк. Человек незаурядный и увлеченный. Романтик. Ценит хорошую шутку и хорошую музыку, сам с удовольствием поет под гитару свои песни, преподает в библейской школе и проповедует с церковной кафедры...

Светлана Луковенко беседует с нашим гостем. Ему слово.

Что касается моей жизни, в ней есть, три важных дела - это семья, моя работа - я преподаю несколько дисциплин в сравнительно недавно организованном здесь, в Херсоне христианском институте. И последнее - это мое служение в церкви, как проповедника и, в последнее время, как музыканта.

По поводу возраста. Я считаю, что два юбилея есть в жизни каждого человека. Не 25, 30, 45, 50 лет - это формальные юбилеи. На мой взгляд, есть два жизненных. Это 30 и 60, потому что до тридцати нужно уже определиться, кто ты, чего хочешь и чем должен заниматься, набрать, так сказать, крейсерскую скорость. Шестьдесят… Несмотря на то, что может быть еще хорошее здоровье, и дальше можно жить, и что-то полезное делать, и жизнь еще очень интересна, все-таки к шестидесяти нужно быть способным посмотреть назад и сказать: «Да, я делаю то, что должен был делать. Да, я прожил правильно и достиг, чего хотел». Сейчас мне 32 года, и я думаю, что нахожусь на правильном пути.

Общеизвестно, что на формирование характера в юные годы влияют увлечения человека. Что повлияло на тебя?

У меня была обыкновенная судьба советского ребенка. Школа, потом институт… Увлечения были. Это спорт, музыка и чтение фантастики. До 16 лет считал, что спортивная карьера - это решенный вопрос. Думал быть большим спортсменом, потом хорошим тренером, потому что родился и рос в семье спортсмена. Отец был волейболистом и тренером по волейболу. Он страстно любил спорт и привил мне эту любовь с детства. Но со спортивной карьерой не сложилось. Хотя я с радостью и с огромным удовольствием вспоминаю годы, которые я посвятил спорту.

Каким видом спорта ты занимался?

Сначала волейболом, потом - академической греблей. Вот как раз с ней и были связаны все уже более или менее взрослые и серьезные планы. И в 10 классе решался вопрос, попадаю ли я в сборную команду и еду ли на международные соревнования среди юниоров. Но ничего не получилось, и дальше дорога в большой спорт была закрыта. Потому что в спорте если до определенного возраста ты не «засветился», не достиг определенного уровня, с тобой никто не будет возиться - к тебе теряют интерес, как к потенциальному большому спортсмену.

Итак, спортивная карьера была приостановлена, и тебе пришлось выбирать что-то другое?

Я не попал в команду, и это определило мой выбор. Я понимал, что нужно как-то устраивать свою судьбу. Увлечение рок-музыкой привело меня к страстной любви к английскому языку. Я очень хотел лучше понимать, о чем поют мои кумиры: Пинк Флойд, Битлз, Квин и другие группы. Так я оказался на факультете иностранных языков в Херсонском Педагогическом институте.

Скажи, изменились ли с возрастом твои музыкальные пристрастия?

Я помню мои разговоры с папой, мне тогда было лет двенадцать, и я был страстным поклонником группы «Круиз» (может быть, кто-то из читателей помнит, о чем я говорю, и возможно, даже улыбается). Так вот, мой отец говорил мне, что я вырасту и, конечно, изменюсь. Изменятся и мои музыкальные вкусы. Тогда я со слезами на глазах кричал: «Не может быть! Все изменится, только не моя любовь к року!» И я оказался прав. Я действительно остался человеком, навсегда влюбленным рок-н-ролл.

Я знаю, что ты серьезно увлечен музыкой, являешься солистом недавно образовавшейся группы. В каком стиле вы играете и какие идеи несут песни вашей группы?

Да, вот в тридцатник воплотилась мечта детства! Появилась своя группа. Мы работаем медленно, но уверенно. Пишем свои песни и исполняем только свои произведения. Работаем в стиле рок-андеграунда советского образца где-то начала восьмидесятых. Это наша первая любовь и последняя. Ребятам в нашей команде практически всем за тридцать. Всех нас объединяет любовь к музыке и все мы верующие, и это, конечно, накладывает отпечаток на наше творчество. Что касается текстов песен, то это прочувствованный наш жизненный опыт. Тексты далеко не всегда открыто религиозны, но они отражают нашу веру, наши новые ценности как христиан.

Мое субъективное мнение таково, что саму по себе музыку нельзя разделить на христианскую и нехристианскую; думаю, что ее можно распознать только по текстам.

Мы сейчас входим в мутные воды извечной дискуссии, которая ведется в церкви насчет того, какую музыку можно назвать христианской. Да, я в основном согласен с тем, что, по большому счету, именно текст делает произведение христианским или нехристианским. Текст - это твое настроение, твои чувства, твои мотивы. Что касается музыкального стиля, взятого отдельно, я практически не верю в то, что тот или иной музыкальный стиль может сам по себе быть христианским или нет, за исключением, возможно, крайних проявлений искусства, которое принято называть постмодернистским.

Сейчас набирает обороты современная христианская музыка. Я не говорю сейчас об идеологии, скорее о форме. Что ты думаешь об этом?

Я за хорошую музыку, христианская она или нет. И я за страстную музыку - музыка должна быть честной, она должна идти прямо из сердца. Поэтому я навсегда останусь поклонником рок-музыки. Это музыка страстная, тем более, в самых лучших своих проявлениях. Она способна пробудить. И хорошо, если она будит в тебе все лучшее, потому что она является сильным оружием и все зависит от того, в чьих руках это оружие окажется. Я за музыку, дающую тебе новое начало, новое желание жить и жить не напрасно. Всякий раз, когда я сталкиваюсь с такой христианской музыкой, я радуюсь. Я готов поддерживать таких людей своими молитвами, не говоря о том, что я хочу, чтобы такая музыка звучала в моем доме.

Как ты думаешь, какую роль в жизни человека играет музыка?

Ну, это очевидно, что есть люди, для которых она имеет огромное значение, и есть те, для кого музыка должна звучать на задворках их жизни просто фоном. Она не влияет на их жизнь. Но для меня музыка всегда была отдельной реальностью. Даже когда у меня все не клеилось, музыка оставалась последним бастионом. В общем-то, в моей жизни она играла ту же роль, которую играли наркотики и алкоголь в жизни других людей. Это было бегство от действительности. Надевая наушники и выключая свет, удаляясь от всего, растворившись только в мощном и чистом звуке, я мог быть тем, кем хотел быть. Я мог там впечатлять всех тех, кого не мог впечатлить в реальной жизни. Мог завоевывать те сердца, которые не мог завоевать своими реальными качествами характера. Таким образом, я восполнял воображаемым счастьем недостаток реального счастья. Когда я уверовал в Бога, ситуация изменилась, и не могла не измениться. Моя реальность изменилась. Я перестал быть человеком, которому обидно за свою судьбу. Это все закончилось. Поэтому в моей жизни музыка больше не выполняет такой функции.

Ты сказал, что уверовал в Бога. Почему это произошло? Обычно считается, что Бог нужен людям несостоятельным и слабым. Если посмотреть на твою молодость, то все было достаточно удачно - спорт, учеба, вся жизнь впереди…Что тебя привело к поиску Бога?

Во-первых, я действительно считаю, что к Богу приходят люди, ощущающие себя если не неудачниками, то, по крайней мере, очень неудовлетворенные собой. Что касается меня, то действительно внешне все могло казаться очень успешным. Я никогда не жаловался на внешние данные, на неспособность выражать мысли, я никогда не жаловался на какой-то статус угнетенного в среде своих сверстников, наоборот, всегда выделялся. Но, дело в том, что мне были присущи такие качества характера, которые, в общем-то, сводили на нет все эти внешние преимущества. Это эгоизм и неспособность любить других людей, неспособность что-то делать для других чисто альтруистически, без каких-то скрытых эгоистичных мотивов. И это внутреннее рабство меня так достало, я настолько устал от этого, что, в общем-то, и со мной было так же как с большинством людей, которые приходят к Богу. Я испытал сокрушенность духа, осознав себя полным банкротом.

Моя мама болела раком, и я со страхом отгонял от себя мысль о ее смерти. Но ничего не мог изменить. Даже не мог изменить свое отношение к ней. Называя человека своим лучшим другом, я при этом мог у него отбить девушку. Так я жил для себя, ощущяя себя человеком, который не способен жить для других, не способен создать семью, не способен быть верным своей девушке, не желающим иметь детей и всего того, что, в общем-то, делает жизнь взрослого человека полной и правильной.

Правильной? Это же спорный вопрос. Где критерий правильности?

Я всегда чувствовал, что правильность - это когда ты способен любить других людей. Меня угнетало то, что я не способен на это. От этого были все проблемы. Я идеалист по натуре, и мне хотелось другой жизни. К 21 году я настолько устал от беспросветной темноты, жившей внутри меня, я так хотел свободы, света, что готов был все поменять в жизни.

И начал искать. Сначала - увлечения трансцендентальной медитацией, Востоком. Продолжил Православием, так и не понятым мной, и закончил одной из протестантских церквей, где увидел людей, очень похожих на меня. Обыкновенных людей с живым и жаждущим сердцем, без каких-либо религиозных «наворотов», с которыми я себя не мог отождествить. И здесь я, в общем-то, и остался.

Конечно, люди - это понятно… А Бог? Как ты нашел Его? Вот ты упоминал, что вначале были восточные религии. Как ты пришел к пониманию, что именно христианский Бог, Христос способен дать тебе полноту?

Не знаю, я просто не нашел Бога ни в трансцедентальной медитации, ни в чем-либо другом. Но я жаждал Его. Когда моя девушка ушла от меня, я пытаясь вернуть ее, перепробовал все способы. Вика начала встречаться с другим парнем, потом вышла за него замуж. Это был поспешный, глупый брак, который не мог не кончится развалом. Спустя три месяца они уже не жили вместе. Когда я узнал, что они расстались, это было как гром среди ясного неба. Мы встретились. И помню, как я обратился к Богу. Пошел в православную церковь, подошел к какой-то иконе и обратился не к святому, изображенному на иконе, а к Богу. Я точно знал, что обращаюсь к Нему. Я сказал тогда: «Бог, я не хочу ее больше потерять! Я знаю, что сам во всем виноват. Пожалуйста, помоги мне. Я больше не переживу разлуки!» И я ощутил, что уже стал другим и больше никогда не буду прежним. Это было в начале лета, и такое же буйство красок, как в природе, родилось у меня внутри. И я знал, что начинается абсолютно новый этап в моей жизни, качественно иной. Все будет по-другому. И наши отношения с ней будут другими. И уже нет дороги назад. Но воплощение своего нового существа я нашел как раз у верующих херсонской «Церкви Христиан», членом которой до этого стал мой лучший друг. Там я познакомился с американскими миссионерами, которые в это время трудились и работали в Херсоне, и которых я глубоко уважал, потому что видел их жизнь. Я нашел продолжение своей истории в стенах этой церкви, в которых я до сих пор остаюсь.

Ты работаешь в христианском учебном заведении. Это духовное заведение и такие институты до сих пор остаются редкостью, потому, что гораздо больше светских институтов. Чем философия в христианском учебном заведении отличается от того образования, которое ты получал в пединституте?

Я считаю, что богословское образование не означает, что студентов нужно пичкать только богословием. Я свою цель работы в институте вижу в том, чтобы помочь ребятам раскрыть свой полный потенциал и как творческих личностей и как мыслящих. И, наверное, это не удивительно, что я избрал для себя такие предметы, которые развивают интеллектуально, душевно и духовно. Мне интересны эти предметы, потому что они питают мой ум, а через меня и ум, и душу студентов. Питают мудростью, которую Бог поселил и в Библии, и так же в мире, которую верующие и неверующие философы, мыслители, особенно художники и творческие личности тоже передают, через свои произведения. Наверное, со мной согласятся и другие коллеги, которые трудятся в сфере христианского образования. Мы созидаем человека в его целостности, не только духовного, но и человека интеллектуального и человека чувствующего.

Какие предметы преподаешь?

Я преподаю Ветхий завет. Очень люблю это дело. Люблю узнавать Бога, который о себе сказал в древности, Бога, который трудился с еврейским народом и через еврейский народ. Этот предмет называется «Апологетика». Это интеллектуальные или разумные основания христианской веры в Бога. Другой предмет называется «Мировоззрение». Здесь мы рассматриваем весь путь, пройденный западным обществом. Начиная от христианского общества к обществу постмодернизма.

Третий предмет, который я преподаю, называется «Христианская этика». И, наверное, это на сегодняшний день самый интересный для меня предмет, потому, что я считаю, что нельзя быть этичным с точки зрения Библии, если ты не живешь сверхъестественной жизнью по духу. Тебя не делает христианином только то, что ты согласен с христианскими ценностями. Ты никогда не сможешь жить в согласии с этими ценностями, если не имеешь новой возрожденной природы.

А также еще веду такой своеобразный курс как «Искусство и христианское мировоззрение». Это замечательный курс, потому, что очень интересно то, как творческие люди отражают свой внутренний мир в произведениях искусства и как они в то же время формируют наш внутренний мир через свои произведения.

Давай поговорим о твоей семье. Как ты познакомился с будущей женой?

Мы с Викой учились в одном и том же институте на разных факультетах. Как известно, у нашего Херсонского пединститута репутация царства прекрасных девушек, и, естественно, я всегда обращал на них внимание, и в том числе - на нее. Но мне казалось абсолютно невозможным обратить ее внимание на себя, потому что она имела настолько гордый, величественный вид, она настолько была красива, что я даже теоретически никогда не рассматривал возможность с ней встречаться. Но прошло совсем немного времени, и в середине второго курса абсолютно неожиданно получилось так, что Вика сама меня заметила и сделалась инициатором наших отношений. И мы с ней два года встречались и планировали жениться еще после третьего курса. Потом после четвертого, но этого не произошло. Ну а дальше, как я уже рассказывал, она окончательно устала и сказала, что не может больше быть со мной. Я пообещал ей: «Я исправлюсь, дай мне время». Она согласилась. Но ничего не получилось - не мог изменить свой характер. Меня хватало на пять минут. А дальше все шло по-старому.

Изменилось все лишь тогда, когда мы оба с ней узнали Бога. Сейчас у нас семья. Вот, в ноябре исполнилось 10 лет, как мы женаты, растим четверых детей.

Обычно после стольких лет совместной жизни чувства изменяются. Заботы о детях, быт - все это не очень веселит семейную жизнь. Твои чувства, какой вид они приобрели?

Да, они приобрели другой вид. Любви присуща фаза влюбленности. Она уходит , но это не значит, что не оставляет никакого следа, и дальше «деревянная» обязанность, которую ты должен безрадостно исполнять. У нас была влюбленность, мы прошли через это романтическое время в полной мере. Сейчас нет разгула чувств, но есть очень крепкая, прочная связь. Поэтому нас соединяет отнюдь не только жилплощадь и дети. Сейчас мы любим и ценим друг друга, и мы посвящены друг другу - просто не можем друг без друга жить. Между нами так много общего! И это у людей, которые точно знали, что они не могут быть вместе. Это одно из многих, многих Божьих чудес, которыми полна наша жизнь. Почему? Потому что у нас есть ощущение, что Бог нас соединил. Мы никогда не рассматривали и не будем рассматривать развод, как альтернативу. Мы не допускаем даже этой мысли, не подходим даже близко к этой пропасти, на краю которой многие балансируют, заканчивая почти всегда разводом, потому что никто не может удержаться слишком долго на краю. И я сам в шоке от того, что раньше был страшным бабником и «накручивал позвоночник» каждый раз, когда шел по улице, даже со своей девушкой. Засматривался направо и налево. Я не мог раньше представить себя однолюбом и человеком, посвященным в браке. То, что сейчас все изменилось, конечно, это Божье чудо.

У тебя четверо детей. Каково быть отцом такого большого семейства?

Ощущения очень необычные. Если бы мне сказали двенадцать лет назад, что у меня будет четверо детей, я готов был бы спорить на любую сумму денег, что этого никогда не будет. Я страшно не переваривал маленьких детей и даже свою девушку заставлял делать аборты. Сейчас, конечно, все изменилось. Я иногда сам думаю: «Как - четверо? Неужели у меня четверо детей?». Но не жалею об этом. Я их люблю и знаю, что потом буду смотреть на них, взрослых, красивых, когда они станут настоящими людьми, которые знают, что почем в жизни и не играют в игру, конец которой - разочарование и смерть.

То есть ты наверняка знаешь, как воспитывать своих детей?

Я верю, что мои дети разберутся в жизни с моей помощью, с помощью моей жены, с помощью тех людей, за жизнью которых они наблюдают, с помощью Бога лично. И они будут способны увидеть, где правильно и где неправильно, где ценное, а где только вид ценности.

В Библии написано, что дети - это Божье благословение. Ты ощущаешь эти благословения? В чем они проявляются?

Дети меня учат чистоте и простоте, учат любить по-новому. Они рождают во мне эту любовь. Дети заставляют меня забыть, что я живу только для себя. Мне интересно наблюдать за ними. Если видеть в детях только трудности, дети не будут в удовольствие. Если видеть в них много радости, действительно будешь получать много радости.

Что ты хотел бы пожелать нашим читателям?

Если вы не удовлетворены, не огорчайтесь, потому, что это может быть ключиком к новой жизни. Я желаю никому из вас, ни в каком возрасте, не начать считать, что все позади, что главное уже прожито, что нет света в конце туннеля. Потому что Бог так эту жизнь устроил, что вся раскрутка и все основные вещи начинаются уже после смерти. Но и в этой жизни все так интересно с Богом - и молодость, и зрелость, и старость. И я всем читателям газеты «Для тебя» желаю в Боге иметь эту полноту, которая может быть еще не достигнута вами. Она доступна, она рядом.