За всякое праздное слово...

До места дуэли было около 8 км. Отправились на санях. По дороге у Данзаса было блеснула надежда, что дуэль расстроится: на Дворцовой набережной встретили экипаж Натальи Николаевны. Но Пушкин смотрел в другую сторону, а жена поэта была близорука и не заметила мужа. К даче противники подъехали одновременно. Секунданты проторили тропинку в глубоком, по колено, снегу. Противники заняли исходные позиции и по сигналу Данзаса стали сближаться.

Дантес выстрелил первым, не доходя до барьера. Пушкин упал лицом в снег, но, раненый, он остановил сошедшего с позиции противника, требуя своего права на выстрел. У поэта хватило сил навести пистолет и спустить курок. Увидав падающего навзничь Дантеса, он воскликнул: «Bravo!» — и потерял сознание, не зная, что только ранил противника в руку, которой тот прикрывал грудь.

Дантес появился в Санкт-Петербурге в 1833 году. Красивый молодой человек был принят при дворе, как сторонник Бурбонов, и всячески обласкан императорской четой. По просьбе Луи Геккерна, голландского посла, Жоржа Шарля Дантеса зачислили в личную гвардию императрицы. Молодой поручик понимал, что это только старт его блестящей карьеры. А все началось с того, что молодой человек, что называется, без рода и племени, словно Д’Артаньян, со шпагой и рекомендательным письмом отправился в Россию. В Германии он сильно простудился и слег в гостинице маленького захолустного городка, где и встретился с бароном Геккерном.

Вместе с ним Дантес прибыл в Россию. Именно Геккерн представил Дантеса ко двору, и именно ему молодой француз был обязан столь стремительной карьерой. При дворе очень странно смотрели на союз красивого француза и голандского посланника, неразлучных друзей, живших в одном доме. Чтобы избежать ненужных толков, барон Геккерн даже отправился во Францию и договорился с отцом Дантеса об усыновлении Жоржа. Так Дантес стал бароном Геккерном. Толки не прекратились, а наоборот усилились. Действительно, если бы Луи Геккерн относился к Жоржу как к другу, к чему все эти хлопоты с усыновлением? Барон начал выяснять, кто же явился источником этих толков, и узнал, что слух распустил не кто иной как молодой русский поэт Александр Пушкин.

И действительно, историки находят лишь один документальный источник гомосексуальной связи Геккерна и Дантеса — дневник Пушкина. «О том, что Дантес предается содомскому греху, стало известно мне первому, и я с радостью сделал эту новость достоянием общества. Узнал я об этом от девок из борделя, в который он захаживал…»

Луи Геккерн был оскорблен. Но он не мог вызвать Пушкина на дуэль. Он был заметной фигурой, посланником другой страны, и не мог себе позволить защищать свою честь и запятнать честь Вильгельма Оранского, своего короля. Но он твердо решил отомстить задиристому поэту. И похоже, добился своего. Действительно, прошло немного дней, и о Дантесе с Геккерном все забыли, и теперь все разговоры касались рогоносца Пушкина. Жена Пушкина Наталья Николаевна была красавицей. Пушкин не любил свет, приемы, балы. Его бесила вся эта грязь. Но о красоте Натальи Николаевны знал даже император. И он добился того, чтобы эта красавица присутствовала на всех балах. Пушкину неожиданно был пожалован титул камер-юнкера. Он становился придворным, но для него это было почти оскорбление. Титул для его возраста был маленький, жалованье — мизерное, но при этом Пушкину вменялось в обязанности присутствовать на всех мероприятиях, где был император.

И вот на этих балах около красавицы Натальи Николаевны стал кружить молодой красивый высокий французский поручик, рядом с которым Пушкин смотрелся серым воробышком. Наталья Николаевна старалась не давать повода для разговоров, но разговоры были. Причем, масло в огонь подливал сам Геккерн. Он сам подходил к ней и говорил, что зачем противиться желаниям, и если свет уверен, что Наталья наставляет рога Пушкину, то почему бы не осчастливить бедного несчастного Жоржа.

Наконец, 4 ноября 1836 года городская почта доставила Пушкину и нескольким его друзьям анонимный пасквиль, который присваивал Пушкину диплом рогоносца. Пушкин в ответ прислал Дантесу вызов на дуэль. Но Дантес струсил. Для него это была игра, и расставаться со своей жизнью он не хотел. Геккерн попросил у Пушкина отсрочки, сначала на день, потом на два, а затем на неделю. А через неделю Дантес сделал предложение сестре Натальи Николаевны Екатерине. И Екатерина, влюбленная в Дантеса, с удовольствием приняла его предложение.

Поскольку теперь Дантес становился почти родственником Пушкина, свой вызов он отозвал. Но разговоры не прекратились. Дантес продолжал ухаживать за Натальей Николаевной. А Геккерн лишь поощрял его, уверяя, что уж родственника Пушкин на дуэль вызывать не будет.

В обществе вновь появились анонимные письма об отношениях Дантеса и Натальи Николаевны. Царь, чувствуя, что поэту грозит опасность, вызвал его к себе и взял с Пушкина слово ни под каким видом не драться на дуэли. Но Пушкин терял терпение. Фрейлина Дарья Фикельмон в своем дневнике записала: «...на одном балу он так скомпрометировал госпожу Пушкину своими взглядами и намеками, что все ужаснулись, а решение Пушкина было с тех пор принято окончательно».

Пушкин прислал Дантесу вызов. И уже ничто не могло предотвратить дуэли. Геккерн ликовал. Я не знаю, хотел ли он смерти поэта, но в любом случае Пушкин, участвуя в дуэли, нарушал слово, данное императору, и этого бы Николай ему не простил.

Условия поединка были разработаны секундантами противников — лицейским товарищем Пушкина полковником К. К. Данзасом и французом Д’Аршираком. Первые четыре пункта этого документа гласили:

«1. Противники становятся на расстоянии двадцати шагов друг от друга и пяти шагов (для каждого) от барьеров, расстояние между которыми равняется десяти шагам.
2. Вооруженные пистолетами противники, по данному знаку, идя один на другого, но ни в коем случае не переступая барьера, могут стрелять.
3. Сверх того, принимается, что после выстрела противникам не позволяется менять место, для того чтобы выстреливший первым огню своего противника подвергся на том же самом расстоянии.
4. Когда обе стороны сделают по выстрелу, то, в случае безрезультатности, поединок возобновляется, как бы в первый раз: противники становятся на то же расстояние в 20 шагов, сохраняются те же барьеры и те же правила...»

Знатоки дуэлей понимали, что дуэль смертельна. Ради того, чтобы отомстить обидчику, Геккерн не пожалел даже друга. Пушкин подписал правила, не глядя. Что было потом знают все. Пушкин на второй день умер. Секунданты были наказаны. Дантес был изгнан. И многие считают, что Николай, изгоняя Дантеса, сохранил ему жизнь, поскольку в России было много поклонников великого поэта, готовых к мести. Кроме того, Николай позаботился о всех долгах поэта, и обеспечил его семью пособием.

Не пощадила судьба и Геккерна. В процессе разбирательства к Николаю попали анонимные письма, которые приходили Пушкину, и там среди прочих любовников Натальи Николаевны упоминался и сам император. Император догадался, чья рука писала эти письма. И тут же написал письмо Вильгельму Оранскому. Вильгельм счел, что история крайне грязная, и решил тихо, без огласки, отозвать барона Геккерна на родину.

У каждого человека в жизни бывает перекресток судьбы. Какое-то незначительное слово способно кардинально изменить или даже прервать жизнь. Пушкину прервала жизнь обычная сплетня. Как приятно было в кругу друзей передавать слова проституток с улицы об увлечениях голландского посла. И кто же знал, что невинная сплетня обернется трагедией, и за невинную шалость поэт будет так жестоко наказан. А слепая судьба не щадит никого и смерть не разбирает, кто перед ней, простой смертный или великий поэт.