Личность и толпа

Этот телефонный звонок я запомнил на всю жизнь, хотя вначале и не придал ему значения. В то время я учился в школе и не особенно задумывался над смыслом жизни. Кроме учебы, не доставлявшей мне особых хлопот, голова была занята футболом, рыбной ловлей, чтением приключенческой литературы и мечтами о предстоящей взрослой жизни. 

«А ты - личность?» - спросил меня голос на другом конце телефонной линии. От неожиданности я даже растерялся: «В каком смысле?»

«Ну, ты настоящая личность, или так себе?» - повторила вопрос моя одноклассница.

Почувствовав какой–то подвох и не желая ударить в грязь лицом, я ответил как можно увереннее: «Конечно! Каждый человек - личность».

«Нет, ты не понял! Вот твой друг - он личность. А ты?» - упорствовала она - «Ты способен на подвиг?».

Мне стало совсем неуютно, почему-то представилось, что сейчас эта настырная девчонка предложит мне броситься с гранатой под танк или взорвать кабинет директора школы. К тому же вопрос о моем друге задел меня за живое. Он был школьной знаменитостью: перворазрядником по нескольким видам спорта, заводилой всех наших затей и признанным авторитетом даже среди старшеклассников и учителей. В сравнении с ним я выглядел бледновато.

Видимо, поэтому моя пространная тирада о том, что в каждой жизни есть место подвигу и что каждый человек по-своему интересен, не произвела на одноклассницу должного впечатления и она, не дослушав, положила трубку.

С того момента моя жизнь оказалась слегка отравленной. Я стал присматриваться к каждому своему поступку, с подозрением относится к каждому сказанному слову и даже внешний вид, который раньше меня абсолютно не волновал, теперь оценивался по единственному критерию: подходит ли он героической личности, в любой момент готовой на подвиг, или нет. Читая книги, я выписывал в отдельную тетрадку интересные места, касающиеся этого вопроса. Во-первых, я понял, что слово «личность» образовано от слова «лицо» и определяет то особенное, что есть в данном человеке, и отличает его от всех других. В этом отношении я был прав, утверждая, что каждый человек – личность. Но заданный мне вопрос подразумевал другое: являюсь ли я сильной личностью, способной на независимые поступки. В результате своих философских исследований я стал ужасно упрямым, поступая наперекор всему, в том числе и здравому смыслу, с единственной целью убедить всех в собственной независимости. Любимой моей позой стало презрение к окружающей суете и мрачная меланхолия Лермонтовского героя. Долго так продолжаться не могло. Конец моему позерству положил случай, показавший мне огромную разницу между «быть» и «казаться».

После окончания школы мы всем классом отправились в поход по Алтайской тайге. Так получилось, что из взрослых нас никто не сопровождал и мы, предоставленные сами себе, забрались в приличную глухомань. Места были неописуемо красивы, со всех сторон нас окружали заросшие лесом горы, протекающая по долине река сменяла бурные и глубокие водовороты на широкие разливы и быстрые перекаты. Мы решили заночевать на острове, переправившись туда на старой лодке, обнаруженной на берегу. В горах погода меняется быстро, и, не успели мы завершить переправу, как в сгустившихся тучах загрохотал гром, небо потемнело и начал накрапывать дождь.

«Ну что, давай вплавь? » - предложил мой друг - «все равно на лодку все не поместятся».

Восхищенные взоры девчонок, остававшихся с нами в ожидании второго рейса на «материке», сделали отказ невозможным.

«Давай!» - азартно отозвался один из товарищей. Остальные скромно промолчали.

«Ну, давай» - ответил я, с грустью помножив расстояние до острова на скорость течения и поделив на количество своих сил.

Поручив одежду оставшимся на берегу, мы втроем бросились в стремительное течение. В это время разразился ливень. Капли воды барабанили по поверхности реки, взбивая ее в сплошную кипящую пену, дышать было нечем. Наглотавшись воды, я очень скоро выбился из сил и понял, что доплыть до острова мне уже не удастся. Но страх показаться «слабаком» заставлял меня продолжать борьбу со стихией и все дальше удаляться от спасительного берега. Видимо, мои товарищи тоже почувствовали тревогу, но из ложного стыда каждый стеснялся сдаться первым. Я уже несколько раз уходил под воду с открытыми глазами, в которых муть грозового неба сменялась желтой мутью обнимавшей меня воды. Дышать уже не хотелось, все стало безразличным, в отупевшем сознании звучала одна мысль: «Ну вот и все, приехали». Внезапно мое сознание, как бы отделившись от меня, показало горе родителей, узнавших о нашей гибели и переполох в школе среди учителей, отпустивших нас одних. Огромным усилием воли я заставил себя вынырнуть на поверхность и, сделав вдох через мучительную боль, раздирающую легкие, стал кричать обогнавшим меня товарищам. Один из них, подплывший раньше, чуть не утонул сам, помогая мне отдышаться. Так, барахтаясь, топя и спасая друг друга, мы повернули назад и кое-как выбрались на берег. В тот день я понял, что есть большее, чем показное геройство, есть сила в признании собственной слабости и есть слабость в надежде только на силу. 

В природе человека противоборствуют две потребности: быть в обществе и сохранять независимость. Хочешь ты или не хочешь, но в каждом коллективе есть лидер, и чаще всего им являешься не ты. Мне повезло с лидером и другом – он был честным и справедливым и никогда не издевался над слабыми. Но, к несчастью, слишком часто лидерами становятся негодные, подлые люди, добивающиеся власти любыми средствами. Сталин, уничтоживший всех своих соратников и превративший страну в общество «винтиков» - безликих, со всем согласных, пресмыкающихся, живущих в постоянном страхе людей. Адольф Гитлер, «купивший» молодежь своей страны идеей сверхчеловека, сказав каждому – будь сильным, и тебе будет позволено все, а слабых не жалей, они не достойны жизни. 

Снова и снова простые люди страдают из-за политических интриг вождей, из которых редко кто действительно печется о своем народе. И чаще всего внешне противоположные лозунги имеют под собой одну и ту же цель - неограниченно властвовать.

На беду, вместе с существовавшим строем у нас рухнули почти все общественные идеалы, которые накапливались в народе веками. Сегодня, если ты подросток, тебе нужно выбирать не только кем быть, но и каким быть, и с кем быть. Тебе хочется проводить время среди сверстников, но как быть, если их компанией заправляет какой-нибудь уголовник и кучка его прихлебал? Подпевать им? Стать их рабом? Для того, чтобы выстоять, нужно иметь авторитет среди них, а значит предать и осмеять все, чему тебя учили в семье. Поначалу это будет трудно, а потом не заметишь, как грязь станет привычной. Ну а для того, чтобы не страдала твоя гордость, тебя с радостью накормят заплесневелой конфеткой «суперменства» с телеэкрана, страниц дешевых книг, научат бить и убивать сначала на компьютерных тренажерах, а затем и наяву. Ты накачаешь мышцы, побреешь затылок и будешь плевать на всех с высокой колокольни.

Но «добрые» дяди конфет даром не дают - ты им нужен, как мышечная масса, и они тебя используют, продвигаясь к власти и богатству. Попутно выдаивая заработанные твоими родителями деньги в обмен на всякие суррогаты, преподносимые ими в качестве признаков «настоящей жизни». Думаешь, кто-то насаждает идею «человек человеку - волк» и создает огромную волчью стаю просто так? Нет. Сегодняшним воротилам нужна мутная вода, нужна преступность в обществе, наркомания, пьянство, проституция, потому что на всем этом делаются большие деньги. Рано или поздно пойманного на этот крючок и не сумевшего остановиться просто выбросят за борт, как отработанный шлак. Стая равнодушно скажет: «Слабый -- недостоин жизни…» и пойдет дальше - искать новых щенков. Дай Боже, чтобы этого не произошло с тобой, чтобы ты увидел вовремя край пропасти, в которую тебя толкают, и остановился!

Я надеюсь, что еще не поздно, что ты, читающий эти строки, хочешь быть настоящей личностью. Ты мечтаешь о верной любви, преданной дружбе и свободе, Ты искал этого в толпе, которая не терпит ничего святого, и не нашел.

Мне повезло. Когда-то у меня был товарищ, который не смеялся над моей слабостью, который рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня, который был справедлив. Мы учились настоящей дружбе, и, хотя жизнь разлучила нас, я сохранил память о ней навсегда.

Тогда я еще не знал, что есть Дружба более совершенная, не преходящая с годами, а спасающая всегда, делающая человека истинно свободным. Дружба с Самим СОЗДАТЕЛЕМ ВСЕЛЕННОЙ.
Она доступна и для тебя.